Город
Ознакомительный фрагмент
Барбара проснулась от чьих-то резких движений, кто-то тряс ее за плечи. Сонно хмурясь и еще не вполне осознавая реальность, она увидела Стефана с испуганным лицом, склонившегося над нею. Ее бросило в жар, должно быть, что-то случилось, потому что никогда ее заботливый и любящий муж не был таким. Она подскочила в постели и оторопело уставилась на него.
- Дорогая… там… там…
Стефан указывал куда-то рукой, будто хотел этим жестом все для нее прояснить.
- Что случилось, Стефан? Ну, что, что? Да, говори же ты!
- Барбара, там ребенок…
- Ребенок?... К-какой ребенок?.. Чей ребенок?...
Стефан только жал плечами. Барбара недоверчиво смотрела на него.
- Ну, перестань, перестань, тебе, наверное, показалось или привиделось, - сказала она. – Ты давно поднялся? Ты хорошо выспался?
- Нет. Но, впрочем, какое это имеет значение?.. Ты что же считаешь, что я не в состоянии отличить, где сон, а где явь, – с обидой сказал он. - Я поднялся, хотел открыть дверь на террасу, так как за ночь стало душно. Отворил дверь, и хотел снова лечь, но мне почудился какой-то шорох в коридоре, и я пошел посмотреть, что там. Там никого не оказалось, но внизу на лестнице вдруг послышался топот детских ножек и раздался смех. Знаешь, мне стало как-то не по себе. Мне показалось, что я схожу с ума. И я кинулся будить тебя. Извини, дорогая.
От этого рассказа Барбаре тоже стало неуютно и неспокойно на душе. Черт его знает, что это за город и что за дом, куда их привез накануне вечером таинственный мистер Томас. Какие-то странные люди, взгляды, недомолвки. Надо сказать, что ей совсем не нравилось засиживаться в этом прелестном местечке, но что делать, раз так сложились обстоятельства. Вчера, когда они остались одни в этом доме, она сказала Стефану, что утром надо убираться отсюда. Он согласился с нею, но сам вдруг пошел осматривать дом, как будто собирался здесь задержаться подольше.
- Стефан, ты куда? – тревожно спросила она его.
- Надо же немного осмотреться здесь, - отозвался он. – Убедиться, закрыты ли двери, пуст ли дом. А то, может быть, здесь есть еще обитатели кроме нас.
Она ответила ему нервным смешком. Ничего не скажешь, шутка как нельзя кстати. Но чтобы не оставаться одной, поплелась следом за ним.
Повсюду было чисто и уютно, мебель, портьеры, ковры на полу, все подобрано со вкусом и изяществом. И, тем не менее, дом не показался им каким-то особенным и необычным, возможно, потому что их дом был лучше этого. Стефан, вот уже несколько лет участвующий в перспективных исследованиях радиоактивных веществ, неплохо зарабатывал, да и Барбара на правах ученого, занимавшегося не менее перспективным направлением, вносила свой клад в семейный доход, так что дом они могли позволить себе такой, какой хотелось.
Они долго его выбирали, пересмотрели кучу вариантов, и всякий раз их что-то не устраивало: то планировка не та, то площадь маловата, то район не подходил. И все-таки они нашли его, свой дом. Он ей сразу понравился, с первого взгляда - просторный, в три этажа, с садом, кортом и двумя гаражами. А этот дом был тесным и чужим, с узкими коридорами и небольшими комнатами. Она привыкла к простору и собственному обустроенному быту, ей не хотелось чужого, чужое ей было в тягость. Но, впрочем, она сразу же одернула себя, что это она, в самом деле, примеряется к дому, будто собирается в нем жить. Эта мысль пронзила ее мозг и заставила содрогнуться сердце. Нет, она не может здесь жить. Ей это ни к чему.
Вечером они со Стефаном, превозмогая усталость, обошли весь дом, заглянули в каждый закуток и каждую комнату. Нигде ни души. Они здорово проголодались, им хотелось пить. Не сговариваясь, они побрели в кухню. Немного осмотрелись и вскоре в холодильном шкафу, что стоял сбоку от двери, они нашли разную еду и напитки. Барбара без особого воодушевления накрыла на стол, и они сели ужинать. Ели вяло, пища показалась им невкусной, а вино излишне терпким. Словом, все не так, как надо.
- Стефан, мне кажется, нам надо успокоиться, - стараясь быть непринужденной, обычной, сказала она. – В конце концов, мы здесь ненадолго. Сейчас я встану с постели, оденусь и мы уйдем из этого дома, покинем его навсегда. Нам надо вернуться в Ираклион. И как можно скорее.
- Да, ты права. Нервы, это все нервы. Ну, хорошо, поднимайся-поднимайся, и уходим отсюда сейчас же.
Она поспешно выбралась из постели, второпях натянула на себя платье, руками причесала волосы.
- Все, я готова. Можно идти.
Они вышли из спальни. Замерли, прислушиваясь. Кругом стояла гнетущая тишина, ее не нарушал ни шорох, ни шум. Осторожно, будто боясь вспугнуть тишину, стали спускаться по лестнице. В гостиной был полумрак от наглухо закрытых плотных портьер. Держась за руки, они направились к прихожей, прямиком к входной двери, видневшейся в широком проеме. До двери оставалось всего лишь несколько шагов. Она не знала, что заставило ее повернуть голову и бросить мимолетный взгляд в сторону широкого кожаного дивана у окна. Возможность, настороженность от гнетущей тревожной тишины, царившей здесь, была тому причиной, когда невольно хочется хорошенько осмотреться, чтобы убедиться, что опасности реально не существует, что мир светел и прост, как всегда, что в нем нет места для паутин тайн и страха.
В уголке дивана, сжавшись в комок, лежал маленький ребенок лет трех-четырех, похоже, он спал, его ручка беспомощно свесилась к полу. Барбара вся похолодела и оцепенела. Стефан оглянулся посмотреть, что с нею, он увидел сначала ее вдруг ставшее обескровленным лицо и неподвижный, почти безумный взгляд. Невольно и его взгляд обратился в ту сторону, куда смотрела она. И тогда он увидел спящего ребенка. Они так и стояли, не шевелясь и, казалось, не дыша, не сводя глаз с необычного маленького гостя.
Но вот ребенок пошевельнулся, открыл глазки, и улыбнулся им. Он поднялся и, свесив крохотные босые ножки, поудобнее устроился на диване. Он вновь улыбнулся им, доверчиво и радостно, как улыбается своим родителям ребенок. Они, обезоруженные абсурдностью этой сцены, все стояли и безмолвно смотрели на него. Кто мог сюда привести малыша и бросить на произвол судьбы, ведь еще вчера его здесь не было?.. Как давно он здесь?.. Да и чей вообще это ребенок?.. Нет-нет, этого никак не может быть. Им казалось, что это сон или их совместное помешательство. Неужели они, в самом деле, сходят с ума?.. Наверное, это действительно так. А иначе, откуда было взяться этому ребенку в пустом, никем незаселенном доме.
Ими владели противоречивые чувства. Желание, закрыв глаза, бежать прочь из этого дома, боролось с жалостью к неведомому беспомощному существу, доверчиво глядевшему на них.
- Стефан, - почему-то шепотом сказала Барбара, - скажи, это не сон?.. Мы не спим?.. Ты тоже это видишь?..
- Это не сон, - так же шепотом отвечал он. – И я тоже это вижу.
- Господи, чей же это ребенок?.. – растерянно прошептала она. – А может быть, он нам мерещится обоим?.. Ну, вдруг здесь какая-то геологическая аномалия… Или что-то в этом роде… Ну не знаю, что-нибудь… А?.. Как думаешь?..
- Это можно проверить, - тихо отвечал он ей.
- Дорогая… там… там…
Стефан указывал куда-то рукой, будто хотел этим жестом все для нее прояснить.
- Что случилось, Стефан? Ну, что, что? Да, говори же ты!
- Барбара, там ребенок…
- Ребенок?... К-какой ребенок?.. Чей ребенок?...
Стефан только жал плечами. Барбара недоверчиво смотрела на него.
- Ну, перестань, перестань, тебе, наверное, показалось или привиделось, - сказала она. – Ты давно поднялся? Ты хорошо выспался?
- Нет. Но, впрочем, какое это имеет значение?.. Ты что же считаешь, что я не в состоянии отличить, где сон, а где явь, – с обидой сказал он. - Я поднялся, хотел открыть дверь на террасу, так как за ночь стало душно. Отворил дверь, и хотел снова лечь, но мне почудился какой-то шорох в коридоре, и я пошел посмотреть, что там. Там никого не оказалось, но внизу на лестнице вдруг послышался топот детских ножек и раздался смех. Знаешь, мне стало как-то не по себе. Мне показалось, что я схожу с ума. И я кинулся будить тебя. Извини, дорогая.
От этого рассказа Барбаре тоже стало неуютно и неспокойно на душе. Черт его знает, что это за город и что за дом, куда их привез накануне вечером таинственный мистер Томас. Какие-то странные люди, взгляды, недомолвки. Надо сказать, что ей совсем не нравилось засиживаться в этом прелестном местечке, но что делать, раз так сложились обстоятельства. Вчера, когда они остались одни в этом доме, она сказала Стефану, что утром надо убираться отсюда. Он согласился с нею, но сам вдруг пошел осматривать дом, как будто собирался здесь задержаться подольше.
- Стефан, ты куда? – тревожно спросила она его.
- Надо же немного осмотреться здесь, - отозвался он. – Убедиться, закрыты ли двери, пуст ли дом. А то, может быть, здесь есть еще обитатели кроме нас.
Она ответила ему нервным смешком. Ничего не скажешь, шутка как нельзя кстати. Но чтобы не оставаться одной, поплелась следом за ним.
Повсюду было чисто и уютно, мебель, портьеры, ковры на полу, все подобрано со вкусом и изяществом. И, тем не менее, дом не показался им каким-то особенным и необычным, возможно, потому что их дом был лучше этого. Стефан, вот уже несколько лет участвующий в перспективных исследованиях радиоактивных веществ, неплохо зарабатывал, да и Барбара на правах ученого, занимавшегося не менее перспективным направлением, вносила свой клад в семейный доход, так что дом они могли позволить себе такой, какой хотелось.
Они долго его выбирали, пересмотрели кучу вариантов, и всякий раз их что-то не устраивало: то планировка не та, то площадь маловата, то район не подходил. И все-таки они нашли его, свой дом. Он ей сразу понравился, с первого взгляда - просторный, в три этажа, с садом, кортом и двумя гаражами. А этот дом был тесным и чужим, с узкими коридорами и небольшими комнатами. Она привыкла к простору и собственному обустроенному быту, ей не хотелось чужого, чужое ей было в тягость. Но, впрочем, она сразу же одернула себя, что это она, в самом деле, примеряется к дому, будто собирается в нем жить. Эта мысль пронзила ее мозг и заставила содрогнуться сердце. Нет, она не может здесь жить. Ей это ни к чему.
Вечером они со Стефаном, превозмогая усталость, обошли весь дом, заглянули в каждый закуток и каждую комнату. Нигде ни души. Они здорово проголодались, им хотелось пить. Не сговариваясь, они побрели в кухню. Немного осмотрелись и вскоре в холодильном шкафу, что стоял сбоку от двери, они нашли разную еду и напитки. Барбара без особого воодушевления накрыла на стол, и они сели ужинать. Ели вяло, пища показалась им невкусной, а вино излишне терпким. Словом, все не так, как надо.
- Стефан, мне кажется, нам надо успокоиться, - стараясь быть непринужденной, обычной, сказала она. – В конце концов, мы здесь ненадолго. Сейчас я встану с постели, оденусь и мы уйдем из этого дома, покинем его навсегда. Нам надо вернуться в Ираклион. И как можно скорее.
- Да, ты права. Нервы, это все нервы. Ну, хорошо, поднимайся-поднимайся, и уходим отсюда сейчас же.
Она поспешно выбралась из постели, второпях натянула на себя платье, руками причесала волосы.
- Все, я готова. Можно идти.
Они вышли из спальни. Замерли, прислушиваясь. Кругом стояла гнетущая тишина, ее не нарушал ни шорох, ни шум. Осторожно, будто боясь вспугнуть тишину, стали спускаться по лестнице. В гостиной был полумрак от наглухо закрытых плотных портьер. Держась за руки, они направились к прихожей, прямиком к входной двери, видневшейся в широком проеме. До двери оставалось всего лишь несколько шагов. Она не знала, что заставило ее повернуть голову и бросить мимолетный взгляд в сторону широкого кожаного дивана у окна. Возможность, настороженность от гнетущей тревожной тишины, царившей здесь, была тому причиной, когда невольно хочется хорошенько осмотреться, чтобы убедиться, что опасности реально не существует, что мир светел и прост, как всегда, что в нем нет места для паутин тайн и страха.
В уголке дивана, сжавшись в комок, лежал маленький ребенок лет трех-четырех, похоже, он спал, его ручка беспомощно свесилась к полу. Барбара вся похолодела и оцепенела. Стефан оглянулся посмотреть, что с нею, он увидел сначала ее вдруг ставшее обескровленным лицо и неподвижный, почти безумный взгляд. Невольно и его взгляд обратился в ту сторону, куда смотрела она. И тогда он увидел спящего ребенка. Они так и стояли, не шевелясь и, казалось, не дыша, не сводя глаз с необычного маленького гостя.
Но вот ребенок пошевельнулся, открыл глазки, и улыбнулся им. Он поднялся и, свесив крохотные босые ножки, поудобнее устроился на диване. Он вновь улыбнулся им, доверчиво и радостно, как улыбается своим родителям ребенок. Они, обезоруженные абсурдностью этой сцены, все стояли и безмолвно смотрели на него. Кто мог сюда привести малыша и бросить на произвол судьбы, ведь еще вчера его здесь не было?.. Как давно он здесь?.. Да и чей вообще это ребенок?.. Нет-нет, этого никак не может быть. Им казалось, что это сон или их совместное помешательство. Неужели они, в самом деле, сходят с ума?.. Наверное, это действительно так. А иначе, откуда было взяться этому ребенку в пустом, никем незаселенном доме.
Ими владели противоречивые чувства. Желание, закрыв глаза, бежать прочь из этого дома, боролось с жалостью к неведомому беспомощному существу, доверчиво глядевшему на них.
- Стефан, - почему-то шепотом сказала Барбара, - скажи, это не сон?.. Мы не спим?.. Ты тоже это видишь?..
- Это не сон, - так же шепотом отвечал он. – И я тоже это вижу.
- Господи, чей же это ребенок?.. – растерянно прошептала она. – А может быть, он нам мерещится обоим?.. Ну, вдруг здесь какая-то геологическая аномалия… Или что-то в этом роде… Ну не знаю, что-нибудь… А?.. Как думаешь?..
- Это можно проверить, - тихо отвечал он ей.
E-mail: l.avtukhova@gmail.com